«Хотела вернуться, но с европейским дипломом не берут». Истории гродненских студентов, уехавших за границу

Гродненка Марина скучает по продукции «Молочный мир». Алёну не устраивают зарплаты дизайнеров в Беларуси. Гродненец Павел восхищается историей города. Редакция Hrodna.life поговорила с гродненцами о том, о том, как политическая ситуация заставила их покинуть Беларусь, что они потеряли и что нашли в новом месте. Трое наших героев учатся в Европейском гуманитарном университете в Вильнюсе.

Имена героев изменены для их безопасности.

Гродненка Марина — против минской застройки и за белорусскую «молочку»

Если бы не политический строй в Беларуси, я бы осталась в Гродно, поступила бы в местный университет и училась там. Но из-за ситуации в стране, где за мнение могут посадить, я решила уехать. Русскоязычный белорусский университет в Литве, в Вильнюсе, оказался идеальным вариантом — рядом с Гродно. Когда еще были относительно свободные времена и не закрыли границы, у меня была возможность за три часа оказаться дома.

Привлекла европейская модель образования: тут больше свободы мысли, возможностей, ориентация на карьеру. Когда у тебя есть ВНЖ, открываются двери для путешествий и поиска себя.

C точки зрения гродненки мне было тяжеловато из-за немного разных менталитетов. Так получилось, что до марта 2024 года я жила с людьми из Минска. Мы очень сильно не сходились в важных для нас моментах, начиная с быта, заканчивая ценностями.

Когда мне было плохо, я хотела побыть одна, я закрывалась в ванной, там могла позволить себе эмоции. Я просто тихонечко сидела и плакала. И люди из Минска мне периодически предъявляли, что если я хочу плакать, я должна делать это тише. И я слышала это не от одного человека, я слышала это от троих. К тому же, я столкнулась с… Сначала это был шуточный, но потом быстро-быстро перерос в настоящий буллинг, что я не из столицы. «О, Городня, деревня».

Позже я съехалась с девочкой из Гродно, мы жили душа в душу. Мы до сих пор замечательно общаемся. И, в целом, когда ты можешь обсудить с человеком какую-то местную шутку, он тебя понимает, это греет душу.

На первом курсе я сильно скучала по Гродно: по улочкам, гопникам, бабушке с баяном — всему родному. Потом нашла место в Вильнюсе, напоминающие Гродно — это был Ужупис (район Вильнюса, частично расположенный в Старом городе. Считается районом художников и деятелей искусств — Hrodna.life), который стал для меня маленьким кусочком дома.

Я очень семейный человек. У меня одна мама, которой уже почти 50 лет, и бабушка — ей 70. Страшно оставлять близких, особенно понимая, что каждый год важен. Если бы не было политических проблем, границы были бы открыты, я могла бы чаще ездить домой.

Иногда думаю о возвращении. Люблю людей, менталитет, атмосферу Гродно. Но понимаю, что нужно двигаться дальше. На данный момент их (перспектив для молодежи — Hrodna.life) из-за политической ситуации нет. Если условно Гродно возвращается к уровню развития и свободы хотя бы 2018 года, я бы сказала, что да, и они достаточно велики. Особенно, если профессия связана с логистикой и экономикой. Город, который находится близко к Польше и к Литве — город экономически выгодный. Если ты лютый, жуткий карьерист и хочешь строить карьеру — надо ехать в Минск. Но если ты хочешь творчески развиваться или окружить себя тёплым кругом людей, или ты искусствовед-историк, я бы посоветовала ехать именно в Гродно.

У меня были розовые очки, когда я уезжала. Я думала, что я еду в волшебную страну, где нет ничего плохого. Европа: все такие толерантные, классные, веселые. И самая большая вещь, которая разбила мои очки, которую я сейчас принимаю — это литовский национализм. Например, меня могут игнорировать, если говорю по-русски, но если перехожу на немецкий, сразу предлагают русский или английский…

Я скучаю по белорусским продуктам, особенно молочке. Когда приезжаю домой, прошу маму купить «Молочный мир». Белорусский кефир, зараза, вкусный, я не могу найти замену тут, в Литве. А еще мне не хватает доброты и открытости гродненцев, их готовности помочь. Этой открытости, когда ты можешь подойти к незнакомому человеку, завести с ним дружеский разговор. И, конечно, родной языковой среды.

Если бы могла что-то изменить в Гродно, то убрала бы минские проекты застройки, которые разрушают антураж старого города. Например, дом Муравьева, который «замечательный человек» Семашко переделал в отель, закатал в бетон и украсил золотыми ангелами.

«Спас историческую постройку известный гродненский бизнесмен Станислав Семашко. Он купил здание купца Муравьева в конце 2019 года. Первый этаж было решено отдать под ресторан, а комнаты, где когда-то жил купец со своей семьей, стали частью апарт-отеля „Семашко“ (он находится в соседнем здании). Сообщается, что интерьер номеров выполнен в современной классике. Стоимость проживания в отеле начинается от 145 рублей в сутки» — сообщает Realt.by.

Это убивает культурное наследие, а молодежь, которая этого не застала, не видит ценности в сохранении истории.

У меня был довольно небольшой круг общения, потому что я художник. В принципе, улица Советская — это место большого концентрирования молодёжи. С недавних пор это ещё и торгово-развлекательный комплекс Triniti — большое место, где куча-куча разных развлекаловых магазинов, где можно походить, потусить, что-то поделать. Молодёжь Гродно скорее дышит общением, созданием приятной атмосферы, а уже характер этого общения немного разнится. Она (молодежь — Hrodna.life) Гродно собирается в гостях, парках, кафешках, чтобы общаться и обсуждать насущное. Мой круг обычно встречался в двух кафе или у Старого замка. Мы говорили о книгах, аниме, новинках, а также часто рисовали. Гродно — очень живописный город с множеством старых зданий, которые мы зарисовывали и обсуждали их историю. Среди моих друзей было много историков.

Я бы сказала, что вот она — гродненская молодежь, не вся, но многая.

Гродненка Алёна: «Я раньше говорила „Уеду и никого не вспомню“, а теперь скучаю по Гродно»

Первая причина [отъезда] - это учёба. В РБ сложно поступить в ВУЗ: высокие проходные баллы, нужно хорошо сдать ЦЭ. Хотела уехать, потому что боялась не поступить, а тратить лишний год, деньги и нервы не хотелось.

В Литве преподаватели лучше относятся к студентам: обращаются на «вы», мы наравне. В некоторых университетах Беларуси есть «Почему вы все плохие, вы все недостойны, как вы сюда поступили?». В большинстве случаев в РБ страшно идти к преподавателю и разговаривать. Я — дизайнер, в РБ тяжело после учебы. Ты можешь найти [работу] в рекламном агентстве, чтобы логотипы делать, но зарплата будет очень низкая. 800 рублей — это очень мало для жизни. В Литве есть больше возможностей, сразу есть куда поступить, куда пойти, в какое агентство, и зарплата выше. Мне нравится наш университет тем, что первые два года учишь основы дизайна, а с третьего идут разветвления - анимация, веб-дизайн и графический дизайн.

Сначала я была счастлива, но потом начала скучать по дому, родителям, друзьям. Собираемся на квартиру. Я приехала, я все перевезла, просто сижу и начинаю плакать, потому что начала скучать по маме, по родителям, и вообще по времени, когда я была в Гродно. Поэтому, думаю, в какой-то момент станет очень грустно от того, что ты переехала. Потому что ты сильно привыкаешь, и тебя резко в другую среду выбрасывают, в другую страну, и ты такой — а можно родителей сюда привезти?

Я с позитивной нотой ехала, я хотела со всеми дружить. Хотела больше знакомств, новых друзей. В итоге я приехала, а большинство людей приехали из Минска. Уже были группки людей, которые друг с другом знакомы. Но сейчас я живу на квартире с девочкой из Гродно. Когда ты с человеком с одной родины, связь крепче. Приятно говорить о городе, где вы обе жили. Я раньше говорила «Уеду и никого не вспомню», а теперь скучаю по Гродно. Это часть меня. Ты ходишь: вот там вот я училась, вот там я живу, вот там я пила пиво с друзьями — ключевые и очень значимые моменты в моей жизни.

Парк Жилибера — большую часть (времени — Hrodna.life) я там провела, потому что после учебы мы туда ходили, там парк аттракционов, там фонтаны. Советская площадь и железнодорожный вокзал — там прошла большая часть моей жизни.

Насчёт моей сферы, я думаю, что перспективы [у молодежи в Беларуси] нет. Даже в Минске очень тяжело что-либо найти. Моя сестра училась в Академии искусств в Минске — переехала в Польшу. Ее подруге, работающей в Минске, было тяжело найти работу. Она говорила: «Дай бог, чтобы 800 рублей платили». Она работала уборщицей и охранником, где платили больше, чем дизайнером. И меня это сильно подкосило. А вот у программистов всегда есть перспектива. В Гродно отличный ВУЗ — Гродненский государственный университет имени Янки Купалы, где учатся мои одноклассники-программисты. Там нормальные баллы для поступления, а сам университет красивый и исторический, так что для таких профессий Гродно — хороший выбор.

На первом курсе у меня были планы вернуться в Гродно, потому что я поняла, что люблю Гродно, я хочу учиться в Гродно, хочу работать в Гродно, у меня там друзья, с которыми я хочу поддерживать связь. Но возникла проблема — в Беларуси не берут людей с европейским дипломом. Поэтому, думаю, скорее всего, оставаться здесь, но сейчас думать даже об этом, это не хочется, если честно, время покажет. Мне даже родители говорят оставаться в Литве либо в Польшу переезжать. Единственный минус — это язык.

[В Гродно хотела бы изменить] правительство. Наверное, понимание молодежи. Отношение. Поменять отношения преподавателей. Должно быть понимание, что студенты — люди, все не могут на 300 баллов сдавать ЦТ и ЦЭ — это очень тяжело.

[Власти] начали делать очень много праздников, концертов. Стас Михайлов приезжал, я была на его концерте. Вот. Меладзе и Стас Михайлов — какое комбо! Много всего начали придумывать, строить много чего начали. Город ещё и расширяется.

Чего-то серьёзного [про политическую составляющую в школе] не было. Может, добавились какие-то часы: вот Родина у нас есть и мы ее любим. Потом очень странный был прикол, что был в городе День народного единства. А сейчас смотришь такой… Что? Какое единство, когда война идет?

Гродненец Павел о названиях улиц: «У города богатейшая история, и закапывать ее до „совка“ я не хочу»

Поводом уехать для меня была учеба в первую очередь. Я закончил школу, без медалей, но хорошо — средний балл был достаточный. Я очень долго думал: уезжать в Польшу или поступать в Минск. Но потерял момент и не выучил польский язык. Начал искать другие варианты учебы за границей, мы очень долго спорили с родителями — нужно ли оно мне вообще? Поступил бы в Минск — ездил бы домой без проблем.

Вторая причина — семейные конфликты. У меня были не самые лучшие отношения с родителями до момента, как я уехал. «Глаза не видят — сердце не болит».

Третья причина — мир посмотреть, себя показать. Я побывал в Литве, Польше и Украине. Думаю, стоит посмотреть Европу, все ли там так плохо, как малюецца? Хотя я очень люблю свою страну, знаю белорусский язык, участвовал в олимпиадах, снимался на телевидении. Но я решил уехать сюда (в Литву — Hrodna.life), потому что мне нужна была смена обстановки. В комфорте с родителями и семьей я терял рвение. Когда мы с девушкой разъехались, я пережил грусть от первой любви, но это стало началом моего взросления. Я оторвался от родительского гнезда и начал самостоятельную жизнь.

Я бы не сказал [про трудности переезда]. Я люблю свой город. Я занимался краеведением. Когда будет возможность, я туда обязательно приеду.

Первые две недели у меня было состояние эйфории от того, что я уехал от родителей. Было чувство безнаказанности и свободы.Теперь я повзрослел, понял, что шапку лучше надеть, ведь лекарства не дешевые. Я сильно удивился, как это тяжело — быть взрослым. Потом обжился, привык спустя месяца четыре. Но и с этим пришла грусть по дому, там остались родные, остались друзья…

Сначала мне было некомфортно в общаге, в новой языковой среде, даже при том, что я знал хорошо русский и английский, которые используют большинство жителей Вильнюса. Я знал одну фразу на литовском, с ней я прожил 8 месяцев в Литве.

За последние полгода я сменил около пяти рабочих мест. И я нашел для себя хороший вариант, который реально меня устраивает. Я сейчас получаю не меньше, чем родители в рамках Беларуси. Я перестал финансово зависеть от них на рубеже 18−19 лет. И в этом плане я очень с собой горд. Я в эмоциональном плане повзрослел лет на 10…

Сейчас я могу говорить на литовском. Не как носитель, процентов 90 я понимаю. За два года — это круто. Еще один фактор того, почему я именно Литву выбрал как страну проживания — это то, что у меня здесь жили родственники, и про Литву я знал много. Приехал в общагу, подселил к себе своего одноклассника, которого там встретил внезапно. Вот и мы жили втроем.

Мои сверстники уезжают, потому что, во-первых, образование лучше, во-вторых — смена обстановки. Также из-за политических причин. Потому что молодым людям очень хочется свободы. Они во многом не знают, что это такое, но они попробуют. Многие, конечно, вкушают свободу и возвращаются.

Самое важно — продолжать общение с теми, кто остался. Им очень скучно там, в Беларуси, в целом, грустно. Не знаю как у девчонок, но у парней ещё и армия — поедешь в Беларусь и все: газон бритый и бритая твоя голова. А оно никому не нужно. На данный момент в личной жизни у меня все устраивает. Я в отношениях с гражданином иной страны. Это может чуть-чуть ускорить получение литовского паспорта, но мы об этом особенно не задумывались. С профессиональной точки зрения не сказать, что у меня есть план. Я делаю медиа-контент, но он не совсем связан с тем, чему нас здесь (ЕГУ — Hrodna.life) обучают. Я не хочу брать на себя лишние нагрузки, ведь времени и так мало.

[Перспективы для молодежи в Гродно] есть. Это зависит во многом от стремления к свободе и характера человека. Я считаю, что Гродно — это очень важный транспортный узел, который в будущем имеет такие перспективы, что капец. Когда изменится политическая ситуация и будут открыты границы: будет трудовая миграция, свободная торговля, уровень туризма поднимется. Конечно, это через годика четыре. Вот если сейчас поступить и после учёбы ехать в свободный Гродно. Тогда и начнётся тотальная работа.

Молодежь-friendly город вообще. Много и спортивных каких-то приколов, и музыкальных. Я закончил музыкальную школу и занимался футболом одновременно. Самая главная проблема у молодежи сейчас — это отсутствие мотивации и желания, я и в себе это замечаю.

Скучаю очень сильно по маминой еде. Недавно скинул им фото, так они сказали, что я сильно похудел и нужно откармливать. Я хреновый повар: могу сварить себе пельмени и мясо пожарить. Я не бытовой инвалид, могу пропылесосить, постирать. Повезло, что моя девушка хорошо готовит.

«Кася и Бася» (любимое место в Гродно — Hrodna.life). Это две старые водонапорные башни: розовая и желтая. За ними есть швейцарский дворик с газоном и лавочкой, там открывается вид на железную дорогу. Это мое любимое место в городе, где я проводил много времени. Второе место — это набережная возле Борисоглебской церкви. Обязательно поеду на Восточный мост, отстроенный, которым я не успел насладиться вдоволь перед отъездом.

Мне в Гродно все нравится, за исключением, неверное, названия улиц старых. Которые должны носить более старые названия, нежели «Советская». Я так рад, что в Литве улицы называют старыми названиями. Я знаю старые названия улиц, которые чуть ли не 19-го века. У города богатейшая история, и закапывать ее до «совка» я не хочу.

Изменился сильно (про город после событий 2020-го года — Hrodna.life). Люди стали грустнее. Я замечал: после двадцатого года летом, на улицах всё ещё были люди, которые улыбаются, но так… Людей поуезжало много, и из Гродно, и из Минска. Опустели некоторые заведения, некоторые закрылись. Под сокращение попало много людей из-за политики. И это грустно.
Он будет лучше (про Гродно в будущем — Hrodna.life). Он будет частью такого гигантского европейского наследия, которое представить нельзя. Это нормальный процесс, после стагнации должен быть рост. И Гродно вернётся в свое предыдущее состояние, я думаю, спустя месяца два. И после этого начнет расти как в культурном, так и в физическом плане.

Читайте также: Исследование: в Россию поехало учиться почти столько же белорусских студентов, сколько в Польшу